ПИСЬМО ПЕРВОЕ … Я поворачиваю голову и вижу невероятной красоты девушку. Озаряя своим светом бальную залу, ты спускаешься по ступенькам, придерживая подолы одеяния. На тебе длинное пышное платье цвета персикового дерева. Оно как нельзя лучше подчеркивает твою привлекательную фигуру, утягивая корсетом и без того тонкую талию и оголяя остренькие плечи, давая тем самым мужской фантазии развернуться на безмятежном поле во всю длину и ширину. В длинных твоих перчатках словно скрыт какой-то секрет, но даже если твои ладони и тоненькие музыкальные пальчики покрыли рисунки из шрамов, которые ты так старательно скрываешь, они безусловно не испортят всю картину. Твои черные как смоль волосы собраны в высокую прическу и несколько выбившихся прядок легкими волнами обрамляют лицо и падают на грудь, которая колыхается в такт твоим шагам.
Ты уже давно спустилась и подошла к кому-то из гостей, а я все еще как завороженный смотрю на тебя. Ты королева, нет богиня. На этом балу жизни тебе нет и не будет равных. Ты затмишь даже самый прекрасный цветок, самый алый закат и невероятно звездную ночь. Ты улыбаешься какой-то невероятно глупой шутке престарелого офицера и переходишь к другому «кружку». Пообщавшись там, ты переходишь к следующим…
Так ты обходишь всю залу.
-- А почему Вы не танцуете?
-- Я?
Ты широко улыбаешься мне в лицо, и мое сердце замирает. Твои огромные карие глаза впиваются своим вопросом в мои. Эти длинные ресницы, пухлые губки и небольшая родинка с левой стороны… Господи, что ты со мной делаешь?
-- Вы, вы… --Ты смеешься надо мной. Издеваешься, сама того не замечая.
-- Не было подходящей партнерши… -- бурчу я.
-- Что ж, я здесь. Теперь мы потанцуем,м?
Я молча беру тебя за руку и веду в самый центр комнаты. Все взгляды обращены только на нас. Обнимаю тебя за талию. Ты левой рукой приподнимаешь подол длинного платья, невольно демонстрируя свои бальные туфельки. Музыка... Божественным эликсиром она льется из инструментов оркестра, заливаясь мне в уши, и стрелой попадая в сердце. Я кружу тебя в танце, забыв обо всем на свете, кроме той, что за минуту смогла меня покорить. Я твой слуга, твой раб на веки вечные… Жадно дышу тобой, вдыхая аромат твоих духов. Я ничего не могу с собой поделать и еле сдерживаю свое желание. Как ты хороша! Как ты невероятна! Я готов ласкать и целовать тебя тысячелетия напролет.
А ты звонко смеешься и покорно следуешь за мной.
-- Вы хорошо ведете.
Я знаю это, поэтому молчу. Скажу что-то и точно собьюсь со счета. Раз, два, три… Раз, два, три… Музыка замолкает. Я замечаю, что кроме нас этот танец не танцевал никто. Это был НАШ танец. Нам аплодируют. Ты театрально делаешь реверанс публике и целуешь меня в щеку. Твои нежные теплые губы касаются моей щетины. Твоя грудь упирается в мое предплечье.
-- Спасибо за танец, -- в последний раз ты улыбаешься и удаляешься из комнаты.
Я отхожу к стене и отвечаю на безумные вопросы однополчан, которые градом в меня летят. Утолив их любопытство, я иду к выходу. Я рефлекторно поправляю вицмундир, волосы и кладу руку на шпагу.
В коридоре никого… Нет даже прислуге, которая могла бы сказать, куда ты пошла. Еще одна лестница. Я поднимаюсь по ней, чувствуя твой аромат, который щекочет мой нос. Одна комната, вторая, третья…
Ты снова мне улыбаешься и киваешь. Я понимаю, что ты меня ждала. Ты подходишь ко мне вплотную, на своем лице я ощущаю твое жаркое дыхание. Стягиваю с тебя перчатки и слышу звон, которому не придаю значения. Твои тонкие пальчики расстегивают мой мундир и рубаху, и я замечаю, что никаких шрамов на твоих руках нет. Ты поворачиваешься ко мне спиной, чтобы я расшнуровал твой корсет.
Несколько минут и вот ты уже стоишь передо мной обнаженная. Твоя фарфоровая кожа так и манит прикоснуться к ней. Но я сдерживаюсь, отворачиваюсь, сажусь на кровать и стягиваю сапоги, белые панталоны и чулки…
Мои губы впиваются в твои. Я покрываю твое тело страстными безудержными поцелуями. Черт, да что же это со мной? Не отрываясь от тебя, я кладу тебя на кровать и оказываюсь сверху. Глажу твои волосы, грудь, плоский живот… Моя рука и губы спускаются все ниже и ниже. Пальцами я рисую на твоих бедрах невидимое кружево. Твое прерывистое дыхание заводит меня еще сильнее.
Чуть раздвинув твои ноги, я резким толчком вхожу в тебя. Ты тихо стонешь, целуешь меня и обнимаешь левой рукой. Это могло бы продолжаться всю жизнь… На пике блаженства я окончательно теряю себя и падаю на твою вздымающуюся грудь. Чувствую, как ты дрожишь…
Выбравшись из-под меня, ты собираешь в охапку мою одежду и кидаешь ее на пастель.
-- Собирайся. – Приказываешь мне ты. И я не могу не повиноваться моей богине. Накинув шелковый халат, ты на коленях что-то ущешь на полу, пока я одеваюсь.
То, что со звоном тогда упало было обручальным золотым кольцом с небольшим бриллиантом. Ты с нежностью целуешь его и смотришь на меня.
-- Мы увидимся вновь?
Ты лишь молча мотаешь головой. Я выхожу, закрыв за собой дверь. Слышу как ты смеешься и повторяешь «Теперь и тебе больно, мой дорогой»…
Я не знаю твоего имени, не знаю чьего ты рода. Я видел тебя лишь раз на том балу. Но все мои мысли, все мои желания лишь о тебе. Я не прошу многого… Просто вернись в мою жизнь хотя бы на миг. Ты нужна мне. Я хочу снова обнять тебя, прижать к тебе и утонуть в аромате твоих духов, которые словно пропитали тебя насквозь. Я хочу тебя. В ту ночь ты свела меня с ума, безжалостно вырвала сердце и положила в одну из коробочек, что я видел у тебя на комоде…
С невероятной любовью и преданностью,
Офицер Кавалергардского Ея Величества Государыни Имп. Марии Федоровны полка,
Долгоруков Георгий Александрович
от 25 июля 1890 года
Х)
нет слов, нет слов, душа плачет, настолько проникаешься переживаниями... 
