Мужчина средних лет, укутавшись в выкрашенный тёмно-зелёным плащ из грубо выделанной шкуры оленя, с печальной улыбкой на лице встречал трёх всадников. Он будто часть леса, будто исполин возвышался посреди тропы, не давая проехать путникам. И всадники остановились. Крайний выехал вперёд и грозно обратился:
- Прочь с дороги, лесник. Дай господам проехать.
- Не в моей чести пропускать незваных гостей леса. Воротитесь обратно, пока не поздно.
- Да как ты смеешь?! Ты хоть знаешь, с кем говоришь?!- вспылив, всадник извлёк из ножен парные мечи и помчался на стража.
Его спутники, оставшиеся на месте, через секунду смеялись, глядя, как их соратник валяется на земле, а страж поправляет распахнувшийся в пируэте плащ и смещает чуть сторону перочинный ножик, которым за миг до этого порвал сбрую на седле, благодаря чему наездник и слетел на землю. Бранясь и сквернословя, лишённый позиции всадник с воплем снова помчался с перехваченными поудобнее мечами на лесника, который очередным поворотом и ловкой подсечкой отправил незадачливого воина на землю. Чем окончательно вывел его из себя. Мечи свистели перед лицом стража, но не могли нагнать его, столь быстрого, что даже плащ не успевал за движениями, оставляя тело скрытым от глаз. Но вскоре ему это наскучило. Ловко поднырнув под очередной, крестовой удар, он несильно ударил наездника в солнечное сплетение. Однако этого хватило, чтобы отправить его на землю.
- Твой сын так похож на тебя в юности, Соломон. Такой же дерзкий, вспыльчивый и неосмотрительный, нападая на неизвестного противника.
- Но при этом он почему-то ещё жив, как и я. А мудрости наберётся с годами и синяками, мой старый друг,- всадник, ехавший посередине, спешился, скинул поводья последнему спутнику и подошёл к стражу.
- Сколько лет прошло с нашей последней встречи, Эл,- вновь заговорил Соломон.
Через недолгое перекрестие взглядов они оба рассмеялись и обнялись, как обнимаются друзья, прошедшие сквозь пекло боёв, но потерявшие друг друга на долгие годы.
- Познакомь со своим другом, князь.
- Ах, да,- спохватился Соломон,- это князь Трейбринга Элрик. Элрик, моего сына, Иеровоама, ты уже знаешь, а этот человек – мой военный советник, Анексий.
- Так что привело тебя, князь Септуагийский, в мои гостеприимные для тебя и твоих близких леса?
Посерьезневший в тот же миг Соломон одним единственным словом передал весь спектр своих проблем:
- Драконы.
- М-да, драконы…- как-то сразу потускнел Элрик.- Одни неприятности с этими тварями. Они пожгли мой лесной замок и чуть было не спалили весь лес моего княжества, да только шедший в тот день дождь и дувший в сторону от леса ветер избавили от такого исхода. Ну и слякоть ранней весны ещё не сошла на нет. А жители успели попрятаться по погребам, но рейнджеров жалко. Все полегли. Эх… Зазря я их тогда погнал на стены, знал ведь, что гибельное дело, да только что-то толкало изнутри вперёд, навстречу к врагу, как двадцать лет назад на поле Церия.
- И как тогда против нас стояли маги, так и сейчас против нас маг. Чародей вынудил меня поклясться кровью, что я отомщу ему, чего бы мне это ни стоило, но он только и рад этому был почему-то.
- И тебя тоже вынудил? Хм, как интересно… Однако, друг, что мы стоим на дороге. Давай проедем ко мне домой, отдохнёшь с пути.
Соломон стыдливо потупил взор:
- Прости, Элрик, но у меня не так много времени, я направляюсь к Мёртвой Башне.
- Зачем?!- удивился князь Септуагийский.
- Как, ты разве не получал приглашения от Города Мастеров? Ведь драконы испортили жизнь не только нам двоим, но и всем остальным княжествам. Вот и собирает Город представителей всех шести княжеств на пепелище, оставленном после давешней войны, когда-то могучего чародейского царства.
- Как-то до меня информация не дошла… Позволишь составить тебе компанию в пути? Мне всё равно надо отдохнуть от работ по восстановлению замка.
- Конечно! Мы будем рады твоей компании.
Лихо свистнув, Элрик сделал какой-то неуловимый знак правой рукой, и из росшего вдоль дороги орешника вышел закутанный в подбитый бараньей шерстью плащ мужчина, ведущий в поводу уже запряжённого для дальнего похода жеребца.
- Чтобы к моему возвращению восстановили ограду. Ждите примерно через неделю.
С этими словами Элрик оседлал вороного коня и направился на Север, к твердыне магов прошлого в компании старого друга, его сына и советника.
… Первый день путешествия прошёл за милой беседой Соломона и Элрика, двух князей молодого материка Царли, мира Ихторн. Их спутники большей частью слушали, да советчик иногда давал свой комментарий к той или иной истории, но, в целом, всё сводилось к воспоминаниям друзей, пришедших в этот мир в рядах первых поселенцев.
К вечеру они пересекли границу со Степью и стали искать место для ночлега.
Уже ночью, будучи в дозоре, закутавшийся от ещё холодных ветров в свой плащ Элрик, сидя спиной к костру, чтобы пламя не слепило глаза, вспоминал тот день, когда семь народов из шести миров пришли в этот, чтобы начать всё с начала…
… Их было семь. Семь племён, не знающих друг друга, но готовых порвать глотки, если кто-то покажет зубы. Ещё ничего не понимающие, вырванные из своих миров, они как дети, впервые увидевшие песочницу, с удивлением глядели по сторонам, ожидая подвох из-за каждого угла.
И каково же было их удивление, когда пред ними воочию явился сам Бог! А в том, что это был именно Он, сомнений быть не могло. Объятый лучами солнечного света, укутанный в белую робу молодой мужчина с аккуратной бородой, Он обличал стереотипы всех миров. И Он говорил с ними:
- Приветствую Вас, дети Аи, я Рэндом, Бог Всего и Ничего, известный Вам Всем под многими другими именами. Господь, Весы, Абсолют - всё это одно имя моей сути. И Вам представилась уникальная возможность начать жить заново, создав величайшее государство в истории миров. Чтобы Вам было проще привыкнуть к новому миру, я воссоздал ареалы вашего обитания здесь, на Царли, материке мира Ихторн. Для Вас, северяне, ледяные пустоши; для Вас, чародеи, магическая долина; для Вас, мастера, пригодные для пашен луга; для Вас, наездники, вольные степи; для Вас, лучники, густые леса, для Вас, мечники, неоглядная равнина; для Вас, амазонки, непроходимые для несведущих топи, дабы уберечь ваш покой от посягательств извне. Все границы условны, но ярки. Так, переходя в земли царства холода, вы ощутите резкую смену температуры. Мы сейчас стоим на единственной горе этого мира, Омшоге, но не пугайтесь: богатые недра дадут ресурсов всем желающим. Я вверяю всё это Вам, прося в ответ лишь одно – не забывайте, для чего вы здесь.
Обрадованные несказанному подарку, семь племён помчались заселять отведённые им земли, до поры до времени забыв друг о друге. Поддерживали связь друг с другом только Соломон и Элрик, так как они единственные были из одного мира. Более того, их вырвали, можно сказать, из лап смерти, поскольку в тот миг шла война между этими двумя царями и всем остальным миром. И счёт был не в пользу друзей.
А мир не дремал, наоборот, все, помня из всей речи Рэндома лишь фразу «величайшее государство», готовились отражать удар соседей.
И этот удар свершился. Не от гордых амазонок, не от диких северян и даже не от волелюбивых степняков, удар пришёл со стороны магов. Подобно ветру в чистом поле, они пронеслись над материком, устанавливая свою власть, казня противящихся ей.
Но это не понравилось обитателям материка. Собрав все полки, неся огромные потери, пополняя копилку Жнецов, объединённые войска шести народов отбили нахальные потуги магов, оплатив их кровью за дерзость. Весь род был вырезан под корень, в живых не остался не один чародей…
… С окончания войны минуло двадцать лет. Ещё живы участники той кампании, отдавшие кровь своих детей и отцов в отместку благополучному будущему. Но предречение Рэндома как-то забылось и идея единого государства распалась в прах со смертью одного из народов. На месте обиталищ образовались вольные княжества, а поле Церия, где обитали кудесники, стало немым памятником ушедшим из жизни воинам.
Элрик отдал пост караульного Анексию, а сам отправился спать. Предстояло преодолеть за сутки два княжества.

- Тишина!- подобно бою водопада в ущелье, раздался в полуразрушенном зале замка Поля Церия гулкий бас могучего воина Севера.
Имя его Хорн, князь Норендина. Высокий, широкоплечий муж народа Хель, богини Льда его мира. Шкура белого медведя, обработанная на манер камзола, смотрелась нелепо в эти жаркие для Поля дни, но все понимали, что для этого человека будет ещё нелепее переодеться в лёгкие одежды, когда его народ борется с холодными ветрами Заморья. Инкрустированный вязью замысловатых рун топор, под стать своему хозяину, будто сделанный под его широкую кисть, грозно блестел под огнями зажжённых вдоль сырых стен факелов на его почётном месте за плечами господина.
Одушевлённо спорящие люди утихли на секунду, но, когда рокот стих, возобновили свои переругивания.
- Не слыхано!
- Как так можно?!
- Куда смотрят Боги?
- Что же нас теперь ждёт…
Хорн лишь тяжело вздохнул, не в силах удержать остальных князей.
Левее его сидел с таким же уставшим взглядом князь Трейбринга, Элрик, не вступавший в общую сумятицу. Предводитель лучников тупо смотрел на потрескавшуюся от старости столешницу, по которой с целенаправленным видом ползла какая-то букашка. Отбрасываемая ею тень пыталась поспеть за хозяйкой, но была не в силах преодолеть то расстояние, которое диктовала матушка природа, не давая двум сутям слиться воедино.
Хорн поморщился: вместо того, чтобы обдумывать положение, Элрик занимался какой-то ерундой, но в то же время северянин понимал, что, в принципе, здесь думать-то и нечего, всё давно и так ясно – нужно действовать. Только остальные этого не понимали. Всё надеялись найти какой-нибудь замысловатый выход. Но два воина уже всё давно поняли, и дело времени, когда придётся собирать полки.
Общий гул стих в мгновение ока сам собой. Словно все пришли к единому мнению, но дело было в другом: ночные звёзды (а все собрались только к вечеру) осветили своим бледным мертвецким взором сквозь единственное окно центр стола, за которым стояли все участники собрания, а кто-то сидел. Доселе казавшиеся разбросанными в вольном порядке трещины-морщины древнего стола, состарившегося вместе с замком чародеев, оказались полноценным рисунком неизвестных мастеров прошлого. Попав в щели, сияние небесного ковра подарило взорам собравшихся изображение исполинского дракона на вершине горы, а у её подножья металось зарево пожара.
-Так мы ни к чему не придём, товарищи,- нарушил молчание зала старческий голос одного из Мастеров.
- Нам нужно всё-таки решить, что делать дальше,- поддержал второй Мастер, с более молодым и звонким голосом.
- От лица трёх правителей Града Мастеров, я говорю, что нужно залечь на дно, переждать напасть. Под этим подписываюсь я, Рокк, Мастер Бардов, подписывается достопочтенный Киэл, Мастер Гильдий, и,- дождавшись утвердительного кивка от звонкоголосого, Рокк закончил,- подписывается достопочтенный Мэл, Мастер Купечества.
- Неприемлемо! Как можно?! Погибло столько людей! Нужно сражаться!- начал возмущаться охотный до драки князь степей, Дрон.
- Сражаться?! Вы хоть представляете, с кем мы столкнулись?- возмутился Рокк.- Так я вам поведаю, товарищи. Не просто залетевшие по божественной случайности драконы, а ведомые злой силой бывших хозяев той земли, которую мы сейчас с вами топчем, того замка, в котором мы сейчас с вами разглагольствуем. Вспомните, чего нам стоила та победа, какой ценой добились мы освобождения от магических оков. То-то же, товарищи,- продолжил Мастер Бардов, когда прочёл на лицах остальных печаль минувшей двадцать лет назад битвы,- именно поэтому нам стоит схорониться, пока жажда мести мага не утихнет.
- С чего ты взял, что нам стоит прятаться, ведь он всего один, а драконы ой как капризны, по своему миру знаю,- вставил своё слово Хорн.- С чего ты взял, что он сможет их удержать? И не забывай, мы все повязаны кровью.
- Да с того, товарищ, что вспомни, в чём сила магов. Если забыл, то я напомню: чародейские способности им были дарованы Сферой, как волей Абсолюта. И сила сферы была поделена равно на всех. Уже после, когда кто-нибудь из них умирал, другой спешил отхапать себе кусок послаще. Именно поэтому было так тяжело в конце войны. Именно поэтому мы с трудом добивали последних магов. А теперь представь, какой силой владеет последний из них. Странно, что он сам не вышел в поле и не стал метать налево и направо молнии с огненными шарами, да не разверз землю под нашими замками. А что до клятвы… Так мы и не нарушим её. Просто растянем на неопределённый срок.
- Мне кажется, чародей тронулся умом от горя и решил превратить свою победу над нами в целый спектакль, так что я согласна c Мастером: надо переждать,- высказалась Амалия, княжна Мшары, повелительница амазонок.
- И частью действия служат эти приколы с клятвами мести,- думал вслух князь Соломон.
- Так значит, нужно идти и мстить!- всё распылялся Дрон.
- У нас нет сил мстить,- холодно произнёс Соломон.
И эта прохлада остудила горячую голову вождя степного княжества, как родниковая вода в весеннее половодье остужает в спешке оставленное кострище. Ещё хранящее остатки былого жара, но в крохах.
Все собравшиеся, будто под мороком, медленно повернули головы к единственному окну в помещении. В его раме, как на барельефной картине древних мастеров, серыми очертаниями возвышался грозный пик Омшога, и, как по сигналу, над вершиной распластались в почётном кругу полёта три горя этого мира, три дракона. И мысли всех были обращены к ним: «Зачем? Почему? В чём причина гнева мудрейших созданий на них, смертных, песчинок на бескрайней пустыне бытия?».
Элрик, пожалуй, единственный не отвлекался от своего дела – наблюдения за жучком, который, стараниями наблюдателя, делал очередной круг по столу. Казалось, его одного не волновало происходящее вокруг и за стенами башни павших много лет назад магов… Но это не так. Именно в этот момент он очень напряженно думал, видя в этой букашке – людей этого мира, а в роли надсмотрщика – Рэндома, который ведёт их ведомыми только ему путями…
…- Рассыпаться! Не давать врагу оцепить группу!- командир десятка личной гвардии лучников князя Трейбринга успевал отдавать приказы бледноликим подчинённым, одновременно держа четыре стелы в воздухе, которые просто уходили в пустоту, не долетая до наседающей пятёрки молодых и рьяных магов.
Опытные бойцы пасовали перед молодыми и амбициозными, не в силах пробить их защитное поле. Что могли сделать обычные, пусть и качественные, стрелы с магией? Каждый из них мог остановить сотню, держа по три-четыре стрелы в воздухе, даже справиться с одним молодым магов, возможно, но на пятёрку даже десятка лучших мало. А ведь где-то там, чуть в стороне справа, отходила их сотня, постепенно теряя бойцов. Слева же, под натиском такой же пятёрки, отчаянно пытались пробить щит мечники Соломона с самими князем в первом ряду, так же командовавшим одиночные подходы с разных стороны, чтобы не дать точный прицел по группе центровому магу-боевику. Тому, чьей властной рукой разверзалась земля из под ног. Чьими устами пробуждались от сна тёмные чары омертвения. Чьим шагом на землю низвергались молнии.
Но отступать было некуда. Гвардия должна была дать уйти регулярной армии, точнее тому, что от неё осталось. Четыре сотни умелых лучников, срывавших трепет с уст врагов, превратились в обшарпанную сотню испуганных, потерянных людей. Кампания потеряла всякий смысл. Дать уйти выжившим и попытаться устроить прорыв для себя и мечников.
- Где князь?!- раздался крик Соломона, адресованный стрелкам.
И ответ последовал неожиданно.
Не успев опомниться, маги начали валиться, пронзённые в горло зазубренными стрелами с белым оперением. Князь умел держать пять стрел в воздухе и шестую на тетиве, что сыграло ему на руку – будь в каждой группе хоть на одного мага больше – его попытка ничего не дала бы.
Пока молодые, горячие на голову маги шли без оглядки вперёд, Элрик смог прокрасться к ним за спины и ударить в тыл. Поражение обернулось в победу. Лишь одна стрела не дошла до цели – один из магов, атаковавших сотню, успел обернуться и, в последний момент, окутать себя магическим коконом. Но тогда ударила сотня пущенных злыми, испуганными солдатами стрел.
- Вот он я,- Элрик засмеялся.
Соломон засмеялся в ответ и обнял старого друга.
- Ты вовремя. Это победа!
Воины ликовали. Но это было только сражение: впереди их ждала самая страшная битва: приступ замка магов…
…Блеснулся холодная сталь кинжала. Жук оказался прикованным к столу, а бесноватый взгляд Дрона пытался обжечь холодный взгляд стрелка.
- А ты что думаешь, князь? Что нам делать?
Не говоря ни слова, как пробуждающийся ото сна колос ржи, Элрик медленно поднялся, окинул присутствующих своим изумрудным, усталым, но решительным взглядом. Посмотрел в преданные, уверенные в соратнике серые глаза Соломона. В настороженные, ожидающие напасти, глаза Мастеров. В такие же холодные, цвета северного льда глаза Хорна. В чуть надменные, смотрящие как на равного глаза Амалии. В карие глаза Дорна, не скрывающего вызова.
Такими же медленными шагами он направился к выходу из зала под присмотром пристальных глаз других участников совета. И лишь у самого выхода он остановился, плечи его опустились, но только для того чтобы в следующую секунду распрямиться. Его привыкший командовать, но не повелевать голос сказал то, что было на уме всех, но осознавал не каждый:
- Это наш последний поход. Как и двадцать лет назад остаётся только одно. Вновь поднять знамёна!

Пестрели стяги шести княжеств. Каждый, казалось, норовил обогнать в красоте и значимости другой. Но это оценка не знающего сути человека. Красотой отличались только гербы отдельных воинов на отдельных флажках, но главные знамёна княжеств ничем не отличались от тканей, из которых были сшиты. И все они стояли полукругом над одним единственным шатром. Белый стяг северян, фиолетовый – мастеров, песчаный – степняков, зелёный – стрелков, красный – мечников и бирюзовый – амазонок. Казалось бы, просто куски ткани, но от того и чувствовалась в них сила, не нуждающаяся в представлении.
Ещё прохладный посередине весны ветерок вяло трепал символы княжеств, чьи правители сейчас стояли над походным, грубо сколоченным столиком, зябко кутаясь в свои плащи. Оживлённый спор свидетельствовал о напряжённости положения.
- А я говорю, надо выступать немедленно!- распылялся как обычно Дрон.
- Нельзя. Нас тогда вместе с лесом спалят,- холодно претил ему Хорн.- Не забывай, что драконы не только лапами махать умеют.
- Тогда что? Сидеть здесь и ждать, пока они спустятся? А может им на руку, что мы здесь сидим и выжидаем, а сами как ломанутся остатки мирных жителей жечь?- спросил потерявший больше всего человек в драконьем рейде Соломон.
Все замолчали. Каждый здесь присутствующий отвечал за тех людей, что погибли месяц назад, когда бедствие пришло из неведомых далей, ведомое жаждой мести последнего мага. Тогда заговорил Мастер Бардов Рокк. Их княжество потеряло меньше всего населения, вовремя отправив их в канализационные катакомбы. Драконам был оставлен пустой город и отряд в сотню голов добровольцев, которых вёл именно этот Мастер, единственный с горячим сердцем и острым словом. Из тройки правителей он один не побоялся взять меч, и он же был отмечен магом клятвой.
- Прежде, чем мы придём к конечному плану кампании, я хотел бы заключить договор…
- У нас сейчас нет времени для бумажной волокиты, бард,- прервала его Амалья.
- О нет, прошу, никакой волокиты, товарищи. Я просто хочу, чтобы мы заключили друг с другом то, что было необходимо с самого начала.
- Что же это?- заинтересовался Элрик.
Киэл и Мэл удивлённо пожимали плечами, видимо, не зная задумки третьего правителя града Мастеров.
- Этот документ,- из-за пазухи кожаной куртки с металлическими пластинами на груди показался пергамент с красиво выведенным текстом,- содержит обязательства нас перед друг другом, а именно он гласит, что мы, князья материка Царли, клянёмся быть друзьями друг другу. Не нападать на слабого, не поддерживать сильного, всячески помогать нуждающимся и требовать от имеющих слишком много. Смотреть в глаза соседа, как на равного. Чтить законы и традиции других. А для этого обязуемся заключить мир и организовать временное общее правительство, пока не будет достигнута цель, не будет сражён неведомый нами, но вынудивший на клятву крови, маг.
- А не многовато ли клятв, Мастер?- усомнился в необходимости этого шага Дрон.
- Только так мы не поубиваем друг друга до окончания кампании,- понял смысл данного хода Элрик и первым поставил свою роспись рядом с росписью Рокка и закрепил её печатью.
За ним последовали все остальные. Один только Дрон сопел и не решался поставить свою честь в уголке этого документа.
-Хорошо,- он всё-таки решился.- Но как тогда будет действовать наше временное государство?
- Как и двадцать лет назад – методом общего голосования. А голос трёх Мастеров будет идти за один для честности. Только теперь это всё подкреплено вашими печатями и действия по самоволке, как в той битве-приступе замка магов, не будет,- сказала ещё злая на тогдашнюю выходку Дрона Амалия, когда из-за прыти степняка она потеряла половину своих сестёр.
- Ну так что там с планом-то?- напомнил Соломон, что пора возвращаться к делу.
- Высота горы около двух тысяч метров. Это где-то тринадцать километров тупо вверх. Так как мы начинаем ход с подножья зоны Мастеров, то проблем с водой быть не должно. Идём Скорым шагом пятнадцать минут, делаем привал в пять минут. Через каждые два часа делаем большой привал на двадцать минут. Если выходим через час, когда солнце ещё не достигнет зенита, то успеем с солнцем подняться наверх и сохраним силы для первого и решающего боя,- обрисовал стратегию Хорн, который единственный представлял себе вид борьбы в горах.
И все согласились с его тактикой.
- Тогда поступаем так – Хорн, Дрон и я идём напрямик вверх, создавая видимость, что это все наши силы,- чуть подумав, Соломон стал диктовать действия,- а в это время Элрик с Амалией и Мастерами пойдут в обход, по другому берегу реки, таясь до самой вершины. Все согласны?
Возражений не нашлось.
И, как сигнал к сборам, над вершиной раздался хищный рык дракона.
Лагерь ожил.
Засеменили носильщики с пучками стрел, раздавая рядовую норму стрелкам. Лучники проверяли свои луки и мотки тетивы. Пехота в последний раз проводила точильными камнями по клинкам, топорам и наконечникам пик. Сотни Мастеров, состоящие из ополчения, так как регулярной армии у них не было, в последний раз пели песни в беззаботном кругу друзей.
Все были готовы выходить.
Князья отдавали приказы сотникам, сотники - десятникам, десятники – остальным бойцам, а через полчаса войско нестройным шагом двинулось в гору, разделившись на два потока…
…Шли часы, броски сменялись привалами, и всё повторялось вновь, как было оговорено планом. Воины держались, хотя с каждым шагом в них креп страх перед опасностью драконьего гнева, но это не мешало продвигаться вперёд. Более того, бойцы жаждали застать этот гнев на вершине – по их мнению, было лучше умереть от усталости в пасти одной из тварей, но с поднятым мечом в руке, нежели в угарном дыме пожарища, когда гвардия превращается в испуганное стадо.
Элрик взбирался впереди своей небольшой армии в две сотни рейнджеров, правее знаменосца, в чьих руках, на флагштоке, реял новый стяг временного объединения – серое полотно, перечерченное тремя полосами: белым, красным и чёрным. Три дракона над землями магов символизировало новое знамя, это было памяткой для каждого воина, ради чего они идут.
Князь на привалах поднимал этот вопрос вновь и вновь. Через час к нему присоединилась Амалия, а ещё через один и Мастера. Суть сводилась к одному: либо победа и водружение знамени на вершине горы, как символ окончания ожидавшей завершения двадцать лет войны, либо сокрушительное поражение, и знамя утонет в крови последних защитников этого мира. Это было не просто знамя – символ свободы, за которую они должны бороться по наставлению Творца. Если они падут, то ничто не остановит мага он геноцида и рабства мирного населения. А в том, что эти шаги непременно последуют в следующем акте спектакля чародея, никто не сомневался.
Преодолевая очередной крутой склон да поддерживая соратников бравыми речами, Элрик невольно погрузился в не самые приятные воспоминания двадцатилетней давности…
… Разрозненная перекличка десятников с бойцами может показаться фатальной ошибкой командования, дезориентацией бойцов, но на самом деле – это боевая обыденность, где не бывает слаженности, есть только настоящий момент, где командиры вынуждены принимать решения на лету, ведь от них зависит судьба отряда.
Так и сейчас, не забывая стрелять в одинокую фигуру у ворот внутреннего дворца, Элрик отдавал спонтанные приказы пробегающим мимо бойцам, пытаясь придерживаться плана. Только плана так такового не было. Наскоком взять крепость, не считаясь с потерями,- вот план, оговоренный накануне князьями шести земель.
Осталось четыре мага. Главы родов. Самые сильные. Последние.
И поэтому битва была тяжела как никогда. Трое засели в зале круглого стола, тогда как четвёртый не желал пропускать веселье и выплёскивал свою мощь на осаждающих замок воинов временного объединения.
В то время как Элрик осыпал стрелами одинокую фигуру наравне со всеми своими рейнджерами, не давая магу вылезти из-под защитного магического купола, Соломон со своими мечниками пытался пробиться к основанию надвратной башни, охраняемой магическими ловушками, любезно оставленными для налётчиков хозяевами замка. Хорн и войско Мастеров прорубались сквозь тернии выросших под чародейским наговором чащи боярышника, а амазонки и степняки разбивали в прах восставших по шёпоту кудесника мертвецов.
Тяжёлая битва была похожа на избиение младенцев огромным дядей с топором. Бойцы падали, сражённые изредка вылетающими из щита жгутами, то справа, то слева, оставляя брешь на стене, но кокон, защищающий мага, даже не думал тускнеть, продолжая разливать тусклый магический свет. Казалось, удачи прошлого сошли на нет, и капризница Фортуна решила показать язык борющимся за свободу своих людей князьям.
Но как не вечно солнце, так не вечно равновесие чаш весов Аи, богини жизни и смерти, которой наскучивает наблюдать однообразную картину. И так не вечна битва: рано или поздно одна из сторон должна пасть.
Маг допустил непростительную ошибку. Он отвлёкся. Вырвавшийся из зарослей широкоплечий, могучий воин в одной набедренной повязке из воинства Хорна произвёл шокирующее впечатление на повидавшего немало на своём веку мага. И тогда его защита немного ослабла, потеряв надзор, но этого хватило паре сотен стрел и несколько из них нашли свою цель.
Победный возглас, и вот уже северяне, мечники и ополчения Мастеров стучат истоптанными ботами по гладко отшлифованным гранитным плитам винтовой лестницы наверх, где остались последние три чародея. Толкаясь и пихаясь, они ворвались в незапертые высокие створки зала, единственного на всём протяжении лестницы.
И первые ряды были сметены мощным порывом воздуха назад, погребая под себя торопящихся следом соратников.
- Мы не хотим больше крови!
Успел выговорить седобородый старец с резным посохом перед тем, как его голова слетела с плеч, снесённая яростным ударом Соломона.
Второй чародей пал под топором Хорна, а третий попытался отбиваться, но наседающая толпа подмяла мага, раздавив под тяжестью десятка крепких тел...
… Завершение осады Элрик узнал из уст друга, когда они все пировали по случаю решающей победы. Ох, и наслушался он от Амалии, которая во всю причитала на Дрона, который бросил её отряд на волю судьбы ради уже свершившегося прорыва во внутреннее укрепление.
Но вот их беспечность двадцать лет назад оборачивается большой кровью в нынешние дни.
Почему они тогда не позаботились проверить туннели под замком? Возможно, удалось бы избежать этой кампании, но что зазря упрекать себя перед битвой. Недолог час, когда вновь придётся вздёрнуть лук и пустить роковую стрелу.
Через отведённое время показалась последняя веха подъёма – вершина. Там уже должна вовсю кипеть битва, но почему-то было тихо… Чувствуя подвох, Элрик приказал ускориться. Его бойцы молча стали вбегать на кручу, тогда как ополчение, пропитанное страхом и яростью, с боевым кличем понеслись наверх, размахивая оружием. Амазонки недолго думая помчались следом.
Элрик взошёл последний – вокруг было пустое пространство, на всём протяжении занятое отдыхающими воинами войск Дрона, Хорна и Соломона.
И знамя. Одинокое знамя, такое же, как и у отряда второго потока, реяло, вонзённое в твердь Омшога.
- Что произошло?! Где Драконы?! Где… маг?- удивился Киэл.
- А вот нет их. Нет и всё,- выдохнул с усталостью в голосе Хорн и сделал большой глоток из фляги с бражкой.
- Хитрец… Вот хитрец! Ай да проныра!- засмеялся Рокк.
- Что ты несёшь?- зло выпалил Дрон.
- Вы не поняли? Он нанёс по нам самый страшный удар, который мы, без его ведома, превратили в преимущество!
- Поясни,- попросил Элрик.
- Мы все поклялись отомстить ему, так? Получается, мы должны были его преследовать до скончания наших дней с клинком наперевес, но он не учёл, что мы ещё и заключим Союз княжеств, что будем единым целым, пока не уничтожим его, принявшего нами клятву крови! А значит, мы хоть и потеряли его из виду, но зато сохранили целостность княжеств, не пролив мирной крови.
- И что, нам теперь мчаться за моря, в погоне за ним?- не до конца ещё поняв смысла сказанного, спросила Амалия.
- Зачем? У нас есть договор о мире, значит, мы наконец-то сможем не печься о своих границах и начать развивать инфраструктуру, если только кто-нибудь не захочет нарушить данную клятву, а когда наступит благоприятный момент – отправимся в дальний рейд, на поиски загадочного мага и трёх драконов.
- Но что делать сейчас?- осведомился Соломон.
- Объявить пир о бескровной победе и развесить новое знамя над каждым из замков.
- Не забыл, оно символизирует всевластность магов, в чьих руках сила драконов.
- И нам не стоит забывать об этом, ведь они могут вернуться. Но, я думаю, стоит добавить к общей картине россыпь звёзд цветов старых гербов, как символ нашего неусыпного бдения и преследования этого рода.
На том и порешали, а на следующий день у подножия горы состоялся грандиозный пир по случаю нежданной и бескровной победы. Воины ликовали и пировали, князья задумчиво поглаживали клятвенные шрамы, да Элрик, встречая рассвет с кубком браги, задумчиво прошептал: «В чём же подвох…»

-Спасибо за помощь, удачного пути,- взмахнув в прощании рукой, радужно сказал мужчина средних лет в белой робе.
- Спасибо, что ещё помнишь о нас, Отец. Нужна будет помощь – зови. Непременно зови. Мы всегда рядом.
Три дракона издали прощальный рёв и помчались в межзвёздные дали, куда их вела ведомая только воле дорога. В отличие от людей и прочих созданий, драконам была дарована Судьбой квота на полную свободу. Если кто-нибудь из этих прекрасных созданий выдумки Творца хотел очутиться в иной вселенной - он знал, куда лететь. Если решал умереть, то знал, где искать роковой клинок.
И всё же они были детьми. Капризными, несносными, но детьми своего Отца и любили его так же, как и он их. Так, когда Создателю нужна была помощь в ведомых только ему поступках, древнейшие создания первыми изъявляли своё желание помочь.
Этот день настал. Рэндом, Творец Всего, воззвал к своим детям, чтобы они помогли ему в ведомой только ему задумке, но всему приходит конец, и драконам пора лететь дальше, к неисследованным за тысячелетия просторам необъятной вселенной Отца.
- Всё-таки ты жулик, Рэндом.
- Ты как всегда любезен, Люцифер,- поморщился Зиждитель небосвода.- Только эта дерзость когда-нибудь вызовет мой гнев, а это будет для тебя фатально.
- Ну, окстись, Боже, ты ведь сам сотворил меня таким, чтобы хоть как-то поддерживать азарт в скучные будни. И я повторюсь: ты жулик.
- Обоснуй.
- Ты опять вмешался в ход истории мира, нарушив договор невмешательства.
- О нет, Люц, ты не прав. Я и пальцем не притронулся ни к кому в этом мире. Да, я показался в этом мире, но слепой род людской даже не осознал, кто перед ними, приняв за ненавистного кровника. А то, что здесь показались драконы… Ну, ты же знаешь, что их пути неисповедимы даже мне.
- Конечно. А ещё я знаю, что они настолько сильно любят тебя, что готовы сойти со своего пути и предстать перед Отцом и выполнить любую его просьбу вплоть до атаки жителей одного из миров.
- Помилуй. Зачем мне это?
- Чтобы победить, зачем же ещё? Сколько мы с тобой и другими играем, так ты ни разу не проиграл. Нужно быть лояльнее к своим Детям. А то становится скучно… Вот зачем ты вмешался на этот раз? Да, люди не оправдали твоих надежд, поскольку жажда власти в них перевесила и твою, Божью, волю и здравый смысл. Да, они не создали единого государства, величайшего в истории миров. Велика потеря! Сколько таких величайших государств создавалось и ещё создастся, так нет же – надо подкинуть плевел в мою похлёбку.
- Это игра, Люцифер, всего лишь игра. Смирись с поражением.
- О, Рэндом, я то смирюсь, но помяни моё слово – к добру твой мухлёж не приведёт.
Повелитель царства мёртвых испарился, оставив Рэндома одного на небесной тверди наблюдать за проживающими в мире Ихторн людьми.