В Третьем городе наступило очередное хмурое утро.
Соня потянулась и с трудом разлепила веки. Унылая, бедно обставленная комнатка в маленьком двухэтажном бараке на Лунной орбите встретила ее размытыми, неясными очертаниями предметов, словно окутанными туманом, но девочка усиленно поморгала, и пелена спала с глаз. Сев на кроватке, Соня огляделась по сторонам.
Окно, единственное в этом помещении, носившем гордое название "детская", закрывала плотная белая штора. Родители всегда закрывали ее, когда уходили на завод; значит, сейчас их нет дома. Тем хуже - Соня боялась оставаться одна, даже находясь в стенах родного дома.
Несмотря на то, что ей было целых четырнадцать лет, выглядела она максимум на девять, и ее физическая слабость и плохое здоровье ставили ее жизнь в очень опасное положение.
Все вокруг было привычным: стол, покрытый облупившимся лаком, неуклюжие белые стулья, шкаф, где вперемешку валялись Сонины одежда, обувь, старые игрушки и школьные книги, грязно-белая ширма со следами детских рисунков... и мальчик, который энергично подтягивался на перекладине, прилаженной в верхней части дверного проема.
Нет, это уже не мальчик, подумала Соня. Вчера, когда он с растерянным лицом и красными ушами появился в дверях квартиры с повесткой на Измерения, он был еще мальчиком. Теперь же это был настоящий мужчина, и девочке не терпелось узнать, подтвердились ли ее самые смелые и радостные догадки.
- Привет, Игорь! - сказала она.
- А, сестренка, - парень повис на турнике - Соня с восхищением смотрела на мускулы, вздувшиеся на его руках. - Соня-засоня, пора вставать!
- Чего это ты такой радостный? - отозвалась девочка, пропуская беззлобные подколки брата мимо ушей. - Когда ты вернулся?
- На рассвете, пока в дома еще не дали электричество, - Игорь подтянулся еще раз. - Пятнадцать... Шестнадцать... нет, все, - он спрыгнул, встряхнул руки и, обернувшись, сдернул с дверной ручки полотенце. - Радуйся, Соня: меня допустили!
Девочка счастливо улыбнулась. Она никогда не сомневалась в таком исходе - Игорь был красив, умен, крепок и имел просто невероятное здоровье. Неудивительно, что его допустили.
Мир, в котором жили эти брат и сестра, уже шестнадцать лет был перестроен под новую, жестокую политику "целесообразного отбора", хотя в народе она имела куда менее приятное название - "людская ферма". Люди, проживающие в этом городе и в других, подобных ему, давно были поделены на три категории: "годные к жизни", "негодные к жизни" и "условно годные". Годными считались те, кто имел приятную внешность, "светлую голову" и хорошее здоровье. Негодными были, напротив, уроды, инвалиды, просто некрасивые и больные люди. А условно годными называли тех, кто не относился ни к тем, ни к другим. Такие люди получали срок, в течение которого могли хоть как-то подправить себя и стать "годными". Если у них это не получалось, их, как и "негодных", уничтожали самыми разными способами. Принадлежность к какой-либо категории получали все люди после прохождения так называемых Измерений: по ее результатам, "годные" получали право жить на Солнечной орбите города, работать, создавать семью; "негодных" свозили в барачные лагеря за пределами Лунной орбиты, а "условно годным" назначался срок для "исправления дефектов". Жить в таких условиях было тяжело, но правительство Города-Солнца жестоко подавляло любое проявление инакомыслия. Люди жили в страхе и молчали, ибо знали, что очередные волнения не могут закончиться ничем хорошим.
Конечно, Соня не могла знать всех этих подробностей, но, тем не менее, то, что ее брат получил сертификат, означало большое и радостное событие в их жизни.
- Но и мне тоже рано или поздно придется идти на Измерения, - сказала девочка, нервно дергая краешек майки.
Зеленые глаза Игоря распахнулись, а в следующую секунду брови угрожающе сомкнулись над ними. Он в ярости скомкал полотенце в руках.
- Не смей даже думать об этом, Сонька! - закричал он. - Не смей! Тебе скажут, чтобы ты шла лечиться, и напишут в направлении всякую чушь, потому что врачи все до единого куплены! А где матери с отцом взять такие деньги?! Или еще скажут, что ты негодна, и дадут нюхнуть эфира, а потом вколют наркотик и увезут в трущобы - ты этого хочешь?!
Соня сжалась в комочек.
- Прости...
- Никто тебя не отпустит на эти проклятые Измерения! - зашипел парень, сообразив, что слишком громкую речь могут услышать и донести куда не надо. - Родители заперли тебя здесь, но ведь они хотят, чтобы ты осталась с нами! Тебе понятно?!
- Да, Игореш, да... - Соня закуталась в одеяло и всхлипнула.
Мальчик опустил руки. Краска схлынула с его лица, всю злость как рукой сняло. Он сел на кровать рядом с сестрой, обнял ее и забормотал:
- Ну ладно... ну чего ты... не хнычь, Соня, я же не хотел... ну, все, все.
Соня шмыгнула носом и сказала:
- Я не хнычу. Не буду больше. Ты завтракал?
- Нет еще, - Игорь встал и направился к двери. - Сиди, я принесу тебе что-нибудь.